В похоронном доме Фелпсов Джеффри проработал не так долго, чтобы понабраться хоть какого-то мастерства. Всё же изначально он приходил сюда на пару часов и не каждый день в качестве уборщика и разнорабочего. Однако прошло уже достаточно времени, чтобы Джеффри понял — ему нравится эта работа. Разумеется, не вся, но парню хотелось развиваться на этом поприще, и он действительно считал, что будет полезным для местной забавной семейки.
Никто не мог поспорить, что Стюарт прекрасно справлялся с должностью менеджера и эдакого похоронного агента. Он умел общаться с людьми, улыбаться, соболезновать. В общем, всё то, от чего Джеффри бежал, как от огня. Притворяться у Мосса никогда не получалось, он всегда оставался прямым, как железнодорожная шпала.
Однако Джеффри с радостью бы дополнил навыки Стюарта своим желанием выполнять «грязную работу». То есть заниматься подготовкой тел к похоронам.
Он видел, что мать Стюарта со временем всё чаще просит помощи и всё меньше участвует в производственном процессе. Дочь же похоронщика была ещё слишком юна, чтобы подхватить дело папы. А Джеффри… Джеффри просто нравилось творить что-то красивое. Создавать прекрасное буквально на пустом месте. В этом конкретном случае — из неживых тел. Вдыхать в них видимость жизни в последний раз.
Этому стоило учиться, одних художественных навыков и прекрасного вкуса было недостаточно. Но Стюарт вовсе не сопротивлялся любознательности своего помощника. Так что Джеффри даже не пришлось приводить никаких аргументов. Его просто начали учить, когда он, видимо, добился какого-то доверия, и никогда это не обсуждали. Даже то, как вообще он, не Фелпс ни единой клеточкой тела, займётся семейным делом.
Конечно, была вероятность того, что Стюарт просто не верил, что Джеффри продержится достаточно долго. Последний не спрашивал. Ему рассказывали, он запоминал. Его учили, он старательно вбирал в себя каждую крупинку знания.
К этому, увы, добавлялось излишнее добродушие со стороны миссис Фелпс, но Джеффри оно не раздражало. Однако он продолжал отказываться от совместных обедов. Со временем он привык к Стюарту, тот ему даже немного нравился, но исключительно как мужчина. То есть, попросту говоря, если бы Фелпс был нужной ориентации, Джеффри не отказался бы с ним переспать, но уж точно не жить и вести светские беседы за одним столом. Исключительная доброжелательность и некоторая несерьёзность (в любых ситуациях) была не близка Джеффри.
Слушая Стюарта в этот раз, Джеффри как всегда молчал, но внимательно следил за всеми манипуляциями и следом за начальником заглянул в рот покойной старушке, чтобы видеть то, что видел Стюарт. С бальзамированием особенных проблем не предвиделось, руки у Джеффри не дрожали. Его больше интересовало тампонирование. Он уже видел, какое громадное количество материала уходит на один только нос — словно в этом маленьком органе были врата в адскую бездну, поглощающую вату и бинты.
— Можно мне в следующий раз попробовать провести тампонирование? — тихо, словно рассуждая вслух, спросил Джеффри.
Трупы его больше не пугали. Первые три недели Джеффри часто снились кошмары. Мозг пытался переварить новую, не самую приятную для них информацию. Но сейчас всё немного успокоилось. Благо, каких-то мерзких на вид травм ещё не поступало. Обычные старушки, одна похожа на другую, и к их бледным лицам Джеффри попривык.
— Я могу что-то сейчас сделать? — спросил чуть позже Джеффри.
Смотреть всё же было одно, а вот практиковать — совсем другое. Так и навык быстрее наработаешь.

Отредактировано Джеффри Мосс (2023-04-20 11:38:14)